Неточные совпадения
Стародум(с важным чистосердечием). Ты теперь в тех летах, в которых
душа наслаждаться хочет всем бытием своим, разум хочет знать, а сердце чувствовать. Ты входишь теперь в свет, где первый шаг решит часто судьбу целой жизни, где всего чаще первая встреча бывает: умы, развращенные в своих
понятиях, сердца, развращенные в своих чувствиях. О мой друг! Умей различить, умей остановиться с теми, которых дружба к тебе была б надежною порукою за твой разум и сердце.
Вронский защищал Михайлова, но в глубине
души он верил этому, потому что, по его
понятию, человек другого, низшего мира должен был завидовать.
Слова кондуктора разбудили его и заставили вспомнить о матери и предстоящем свидании с ней. Он в
душе своей не уважал матери и, не отдавая себе в том отчета, не любил ее, хотя по
понятиям того круга, в котором жил, по воспитанию своему, не мог себе представить других к матери отношений, как в высшей степени покорных и почтительных, и тем более внешне покорных и почтительных, чем менее в
душе он уважал и любил ее.
— Трудиться для Бога, трудами, постом спасать
душу, — с гадливым презрением сказала графиня Лидия Ивановна, — это дикие
понятия наших монахов… Тогда как это нигде не сказано. Это гораздо проще и легче, — прибавила она, глядя на Облонского с тою самою ободряющею улыбкой, с которою она при Дворе ободряла молодых, смущенных новою обстановкой фрейлин.
Ум и сердце ребенка исполнились всех картин, сцен и нравов этого быта прежде, нежели он увидел первую книгу. А кто знает, как рано начинается развитие умственного зерна в детском мозгу? Как уследить за рождением в младенческой
душе первых
понятий и впечатлений?
Потом опять бросался к Вере, отыскивая там луча чистоты, правды, незараженных
понятий, незлоупотребленного чувства, красоты
души и тела, нераздельно-истинной красоты!
Он шел к плетню, тоже не оборачиваясь, злобно, непокорным зверем, уходящим от добычи. Он не лгал, он уважал Веру, но уважал против воли, как в сражении уважают неприятеля, который отлично дерется. Он проклинал «город мертвецов», «старые
понятия», оковавшие эту живую, свободную
душу.
В настоящем же деле, которым мы так все теперь заняты, которым болят наши
души, — в настоящем деле отец, покойный Федор Павлович Карамазов, нисколько не подходил под то
понятие об отце, которое сейчас сказалось нашему сердцу.
Хороший секрет, славно им пользоваться, и не мудрено, только надобно иметь для этого чистое сердце и честную
душу, да нынешнее
понятие о правах человека, уважение к свободе того, с кем живешь.
Лопухов наблюдал Верочку и окончательно убедился в ошибочности своего прежнего
понятия о ней, как о бездушной девушке, холодно выходящей по расчету за человека, которого презирает: он видел перед собою обыкновенную молоденькую девушку, которая от
души танцует, хохочет; да, к стыду Верочки, надобно сказать, что она была обыкновенная девушка, любившая танцовать.
Христианство сначала понимало, что с тем
понятием о браке, которое оно развивало, с тем
понятием о бессмертии
души, которое оно проповедовало, второй брак — вообще нелепость; но, делая постоянно уступки миру, церковь перехитрила и встретилась с неумолимой логикой жизни — с простым детским сердцем, практически восставшим против благочестивой нелепости считать подругу отца — своей матерью.
Сомнения! — разве совместима речь о сомнениях с мыслью о вечно ликующих детях? Сомнения — ведь это отрава человеческого существования. Благодаря им человек впервые получает
понятие о несправедливостях и тяготах жизни; с их вторжением он начинает сравнивать, анализировать не только свои собственные действия, но и поступки других. И горе, глубокое, неизбывное горе западает в его
душу; за горем следует ропот, а отсюда только один шаг до озлобления…
Но почти до конца своей жизни он сохранил умственные запросы, и первые
понятия, выходящие за пределы известного мне тогда мира,
понятия о том, что есть бог и есть какая-то наука, исследующая природу
души и начало мира, мы, дети, получили от этого простодушного полуобразованного человека.
Эти
понятия были наивны и несложны, но, может быть, именно вследствие этой почти детской наивности они глубоко западали в
душу и навсегда остались в ней, как первые семена будущих мыслей…
Если бы силы мои достаточны были, представил бы я, как постепенно великий муж водворял в
понятие свое
понятия чуждые, кои, преобразовавшись в
душе его и разуме, в новом виде явилися в его творениях или родили совсем другие, уму человеческому доселе недоведомые.
Когда же я узрел, что вы в суждениях ваших вождаетесь рассудком, то предложил вам связь
понятий, ведущих к познанию бога; уверен во внутренности сердца моего, что всещедрому отцу приятнее зрети две непорочные
души, в коих светильник познаний не предрассудком возжигается, но что они сами возносятся к начальному огню на возгорение.
— Какие же
понятия? Известное дело, что он верил в бессмертие
души.
И она тоже belle âme incomprise, [прекрасная непонятая
душа (франц.).] принуждена влачить son existence manquée [свое жалкое существование (франц.).] в незнаемом Крутогорске, где о хорошенькой женщине говорят с каким-то неблаговидным причмокиваньем, где не могут иметь
понятия о тех тонких, эфирных нитях, из которых составлено все существо порядочной женщины…
— Я смотрю с настоящей — и тебе тоже советую: в дураках не будешь. С твоими
понятиями жизнь хороша там, в провинции, где ее не ведают, — там и не люди живут, а ангелы: вот Заезжалов — святой человек, тетушка твоя — возвышенная, чувствительная
душа, Софья, я думаю, такая же дура, как и тетушка, да еще…
Мало-помалу Александр успел забыть и Лизу, и неприятную сцену с ее отцом. Он опять стал покоен, даже весел, часто хохотал плоским шуткам Костякова. Его смешил взгляд этого человека на жизнь. Они строили даже планы уехать куда-нибудь подальше, выстроить на берегу реки, где много рыбы, хижину и прожить там остаток дней.
Душа Александра опять стала утопать в тине скудных
понятий и материального быта. Но судьба не дремала, и ему не удавалось утонуть совсем в этой тине.
По этим данным я в детстве составил себе такое твердое и ясное
понятие о том, что Епифановы наши враги, которые готовы зарезать или
задушить не только папа, но и сына его, ежели бы он им попался, и что они в буквальном смысле черные люди, что, увидев в год кончины матушки Авдотью Васильевну Епифанову, la belle Flamande, ухаживающей за матушкой, я с трудом мог поверить тому, что она была из семейства черных людей, и все-таки удержал об этом семействе самое низкое
понятие.
— В молодом возрасте, — толковал Марфин далее, — когда еще не налегли на нашу
душу слои предрассудочных
понятий, порочных привычек, ожесточения или упадка духа от неудач в жизни, — каждому легко наблюдать свой темперамент!
Еще с месяц после этой сцены Катрин жила в губернском городе, обдумывая и решая, как и где ей жить? Первоначально она предполагала уехать в которую-нибудь из столиц с тем, чтобы там жуировать и даже кутить; но Катрин вскоре сознала, что она не склонна к подобному роду жизни, так как все-таки носила еще пока в
душе некоторые нравственные
понятия. В результате такого соображения она позвала к себе однажды Тулузова и сказала ему ласковым и фамильярным тоном...
Момент был критический, и, признаюсь, я сробел. Я столько времени вращался исключительно в сфере съестных припасов, что самое
понятие о
душе сделалось совершенно для меня чуждым. Я начал мысленно перебирать:
душа… бессмертие… что, бишь, такое было? — но, увы! ничего припомнить не мог, кроме одного: да, было что-то… где-то там… К счастию, Глумов кой-что еще помнил и потому поспешил ко мне на выручку.
Она не ошиблась в том, что он имел от природы хороший ум, предоброе сердце и строгие правила честности и служебного бескорыстия, но зато во всем другом нашла она такую ограниченность
понятий, такую мелочность интересов, такое отсутствие самолюбия и самостоятельности, что неробкая
душа ее и твердость в исполнении дела, на которое она уже решилась, — не один раз сильно колебались; не один раз приходила она в отчаяние, снимала с руки обручальное кольцо, клала его перед образом Смоленския божия матери и долго молилась, обливаясь жаркими слезами, прося просветить ее слабый ум.
Любонька в людской, если б и узнала со временем о своем рождении,
понятия ее были бы так тесны,
душа спала бы таким непробудимым сном, что из этого ничего бы не вышло; вероятно, Алексей Абрамович, чтобы вполне примириться с совестью, дал бы ей отпускную и, может быть, тысячу-другую приданого; она была бы при своих
понятиях чрезвычайно счастлива, вышла бы замуж за купца третьей гильдии, носила бы шелковый платок на макушке, пила бы по двенадцати чашек цветочного чая и народила бы целую семью купчиков; иногда приходила бы она в гости к дворечихе Негрова и видела бы с удовольствием, как на нее с завистью смотрят ее бывшие подруги.
Этих слов было достаточно, чтобы расшевелить желчь в
душе Боброва. Его всегда выводил из себя узкий, мещанский словарь Зиненок, с выражениями вроде: «Она его любит, но не уважает», «Она его уважает, но не любит». Этими словами в их
понятиях исчерпывались самые сложные отношения между мужчиной и женщиной, точно так же, как для определения нравственных, умственных и физических особенностей любой личности у них существовало только два выражения: «брюнет» и «блондин».
В этих сделках не личности виноваты, а те
понятия, которые им вбиты в голову с малолетства и которые так часто противны бывают естественному ходу живых стремлений
души.
Между тем рассказ его о Миклакове перевернул в голове княгини совершенно
понятие о сем последнем; она все после обеда продумала, что какую прекрасную
душу он должен иметь, если способен был влюбиться до такой степени, и когда, наконец, вечером Миклаков пришел, она встретила его очень дружественно и, по свойственной женщинам наблюдательности, сейчас же заметила, что он одет был почти франтом.
Одним словом, мы считали себя ни в чем не виноватыми и не ждали ни малейшей неприятности, а она была начеку и двигалась на нас как будто нарочно затем, чтобы показать нам Михаила Степановича в таком величии
души, ума и характера, о которых мы не могли составить и
понятия, но о которых, конечно, ни один из нас не сумел забыть до гроба.
В
душе у меня ярость шипела, и прежде всего потому, что я ровным счетом
понятия никакого не имею о том, как готовить раствор морфия для подкожного впрыскивания. Я врач, а не фельдшерица!
Мещерском чрезвычайно любезного, ловкого, умного и образованного человека; о нравственных его качествах я не имел никакого
понятия и от всей
души радовался такому товарищу: опытному, много служившему и все на свете знающему человеку, начиная от тайных придворных интриг до Пинеттевских штук в картах.
Им потом и растолкуют многое, они и поймут кое-что, но с детства искоренившееся воззрение все-таки удержится где-нибудь в уголку и беспрестанно выглядывает оттуда, мешая всем новым
понятиям и не допуская их уложиться на дно
души…
Легко Законодателю управлять народом грубым и полудиким, которого нужды,
понятия и страсти малочисленны; которого
душа недеятельна и разум дремлет.
Нынешнее — или теперешнее, не знаю, как правильнее сказать поколение, уже внуки мои, имея своих Галушкинских в другом формате, то есть костюме, с другими выражениями о тех же
понятиях, с другими поступками по прежним правилам, от них-то, новых реверендиссимов наслушавшись, говорят уже, что любовь есть приятное занятие, что для него можно пожертвовать свободным получасом; часто необходимость при заботах тяжелых для головы, стакан лимонаду жаждущему, а не в спокойном состоянии находящемуся, недостойная малейшего размышления, не только позволения владеть
душою, недостойная и не могущая причинять человеку малейшей досады и тем менее горести.
Я не знаю, но в моих
понятиях женщина на бале составляет с своим нарядом нечто целое, нераздельное, особенное; женщина на бале совсем не то, что женщина в своем кабинете, судить о
душе и уме женщины, протанцовав с нею мазурку, всё равно, что судить о мнении и чувствах журналиста, прочитав одну его статью.
В самом деле, он имел необыкновенное
понятие и через несколько месяцев мог читать все церковные книги, как «Отче наш»; так же скоро выучился и писать; так же скоро начал разбирать и печать светскую, к удивлению соседственных дворян, при которых отец нередко заставлял читать Леона, чтобы радоваться в
душе своей их похвалами.
Во всяком случае, то, что творится в нём, не есть начало увлечения женщиной, это протест ума, оскорблённого столкновением, из которого он не вышел победителем, хотя его противник детски слаб. Нужно говорить с этой девушкой образами. Его обязанность — уничтожить её дикие
понятия, разрушить все эти грубые и глупые фантазии, впитанные её мозгом. Нужно обнажить её ум от заблуждений, очистить, опустошить её
душу, тогда она будет способна и вместить в себя истину.
— Вот видите… И с моей точки зрения ваше
понятие о простоте будет грубо. Но оставим это… Скажите — представляя себе жизнь только механизмом, вырабатывающим всё — и в том числе идеи, — неужели вы не ощущаете внутреннего холода и нет в
душе у вас ни капли сожаления о всём таинственном и чарующе красивом, что низводится вами до простого химизма, до перемещения частиц материи?
Там видна жизнь своего времени, и рисуется мир
души человеческой с теми особенностями, какие производит в нем жизнь народа в известную эпоху; а здесь ничего нет, кроме праздных выдумок, стоящих в разладе с жизнью и происходящих от фантастического, произвольного смешения
понятий и верований разных времен и народов.
Таким образом, является то мрачное
понятие о теле, как темнице
души, которое существовало у до-христианских народов.
Оттого-то мы находим такую ограниченность, тусклость
понятий у людей, всю жизнь посвятивших физическому труду, животно-здоровой организации недостаточно для человека: для него нужно здоровье человеческое, здоровье, в котором бы развитие тела не мешало развитию
души, а способствовало ему.
Он рос… Отец его бранил и сек —
Затем, что сам был с детства часто сечен,
А слава богу вышел человек:
Не стыд семьи, ни туп, ни изувечен.
Понятья были низки в старый век…
Но Саша с гордой был рожден
душоюИ желчного сложенья, — пред судьбою,
Перед бичом язвительной молвы
Он не склонял и после головы.
Умел он помнить, кто его обидел,
И потому отца возненавидел.
Но верное чутье действительности не позволило г. Тургеневу придать своей героине полного соответствия практической деятельности с теоретическими ее
понятиями и внутренними порывами
души.
Людям, в положении игрушечкиных господ, они приносили, по-видимому, некоторую выгоду внешнюю; но, через это самое, они, во всей своей нелепости и бесчеловечии, впивались в
душу этих господ, делались основанием их морали, изгоняли из них здравые
понятия и делали их никуда не годными, — между тем как на Машу, Катерину, Надёжу и всех, находившихся в их положении, те же отношения действовали более внешним образом, не проникая внутрь их уже и потому, что были всегда тяжелы и неприятны.
При таком положении дела действительно все здравые
понятия перепутываются, даже в
душе самой неиспорченной.
Надя. Это правда, Платон Алексеич, я сказала глупо, потому, что не умею говорить, как должно.
Душа у мещанки разумеется такая же, — не в
душе разница, конечно, а в мыслях, в
понятиях, в разговоре, в поступках. У мещанки все это мещанское, не благородное. О чем мои мысли? Как угодить Агнесе Ростиславовне. У барышни нет таких мыслей.
Платонов. Старо! Полно, юноша! Он не взял куска хлеба у немецкого пролетария! Это важно… Потом, лучше быть поэтом, чем ничем! B миллиард раз лучше! Впрочем, давайте замолчим… Оставьте вы в покое кусок хлеба, о котором вы не имеете ни малейшего
понятия, и поэтов, которых не понимает ваша высушенная
душа, и меня, которому вы не даете покоя!
Разумный человек находит в себе
понятие своей
души, себя и
души всемирной — бога, и, сознавая невозможность довести эти
понятия до полной ясности, с покорностью останавливается перед ними и не дотрагивается до покрова.
В том, что исторический опыт до сих пор не давал хороших результатов для учения о добродетели, виновато то ложное предположение, что побуждение, выведенное из
понятия долга, будто бы слишком слабо и отдаленно, а что сильнее действует на
душу более близкое побуждение, проистекающее из расчета на выгоды, которых надо ждать отчасти в этом, а также и в будущем мире за исполнение закона.